Выпуск № 3


	№ 3/2001

English

Общество

Религия и политика

Анатолий Красиков

Автор статьи не выглядит даже па 60, но в эти дни отмечается его 70-летний юбилей. Мы присоединяемся к многочисленным поздравлениям в адрес известного у нас и за рубежом ученого, автора первой концепции
сотрудничества главы Российского государства с религиозными объединениями.
Желаем успехов в его плодотворной научной деятельности!
Юбиляр — доктор исторических наук, профессор Анатолий Андреевич Красиков. В 1955-92 гг. работал в ТАСС. Был первым советским журналистом, аккредитованным при Ватикане, последние 14 лет, являясь заместителем генерального директора агентства, отвечал за распространение информации о деятельности религиозных организаций в СССР. С 1992 по 1996 год - в Администрации Президента Российской Федерации (руководитель Пресс-службы Б.Н.Ельцина, ответственный секретарь совета по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте Российской Федерации). С 1996 г. - руководитель Центра социально-религиозных исследований Института Европы Российской Академии Наук.
С 1997 г. - Президент Российского отделения Международной ассоциации религиозной свободы.
Некоторые оптимистично настроенные аналитики полагали, что с распадом СССР и прекращением военно-политического и идеологического противостояния между Западом и Востоком человечество вступит в период постепенного перехода к бесконфликтному развитию в условиях глобализации. Предположения эти пока что не оправдались. Мир не избавился от реальности насилия и войн, которые сотрясают его на рубеже второго и третьего тысячелетий так же, как сотрясали на протяжении всей истории человечества.
Последнее тому свидетельство - трагедия Нью-Йорка и Вашингтона, которая потрясла весь мир. Планета, затаив дыхание, следит за дальнейшим развитием событий, опасаясь, как бы оно не привело к тому самому «столкновению цивилизаций», которое несколько лет назад предсказывал американский политолог С. Хантингтон. В статье, которая была опубликована летом 1993 г. в американском журнале "Foreign Affairs", он высказал предположение, что после прекращения идеологического противоборства между коммунизмом и капитализмом именно цивилизации, исламско-конфуцианская, с одной стороны, и западная - с другой, войдут между собой в столкновение, от исхода которого зависит будущее человечества.
Хантингтон определяет цивилизацию гак уровень культурной идентификации в самом широком ее понимании.
В рамках одной цивилизации, как он ее видит, могут сосуществовать разные культуры, однако все они должны обладать каким-то общим знаменателем (например, религией). При этом различия между цивилизациями, носящие антагонистический характер, будут во все большей степени создавать конфликтные ситуации, выливающиеся в конечном итоге в прямое противоборство.
На необходимость комплексного изучения религиозного и других факторов конфликтности в наше время справедливо указывает швейцарский исследователь, сотрудник военного ведомства своей страны Жан-Франсуа Мейер, который, будучи специалистом по новым религиозным движениям, принимал личное участие в расследовании деятельности секты «Храм Солнца». В серьезном аналитическом исследовании «Религии и международная безопасность» оп напоминает, в частности, о прямом и косвенном воздействии, оказываемом религиозными группами на политику; о влиянии государств и политических формирований на верующих и их организации; о взаимоотношениях между религиозными организациями и последователями различных религий и, наконец, о взаимодействии и взаимопроникновении религиозного и других факторов, влияющих на политическую стабильность, международные отношения и безопасность государства и региона.
Стоит прислушаться и к мнению непосредственного руководителя этого ученого по служебной линии, директора Центрального управления обороны Швейцарии Ганса-Хейри Дахиндена. Представляя работу Ж.-Ф.Мейера, оп писал; «'Нельзя недооценивать роли религий и религиозных групп и области политики безопасности. Как правило, религии исповедуют принципы мирного сосуществования людей и народов. На протяжении веков они часто вносили конкретный вклад в поддержание или установление мира, способствовали краху авторитарных режимов и освобождению угнетенных народов. Однако парадоксальным образом они могут также служить адептам определенных идеологий и национализма и оказываются в этих случаях серьезным источником напряженности, ведущей к актам насилия и даже к войнам».
Современный западный психолог и социолог Эрих Фромм (1900-1980) видит одну из причин конфликтов в нарциссизме (самолюбовании) как отдельных личностей, так и целых народов или их составных частей: социальных групп населения, политических, религиозных или общественных объединений. Анализируя это явление, он пишет:
«Предположим, кто-то говорит другим людям: «Я и моя семья - самые замечательные люди на земле, только мы одни чисты, интеллигентны, добры и порядочны, все остальные - грязны, глупы, бесчестны и безответственны». В этом случае большинство людей восприняло бы его как грубияна, невыдержанного человека или даже как сумасшедшего. Если же фанатичный оратор, выступая на массовом собрании, поставит на место слов «я» и «моя семья» такое слово, как народ (раса, религия, политическая партия и т.д.), то многие будут славить его и восхищаться им за его патриотичность, правоверность и т.д. Внутри группы, возвышенной над другими, каждый чувствует себя польщенным в своем индивидуальном нарциссизме, и, поскольку с данным утверждением соглашаются миллионы, оно кажется им разумным».
Священник Павел Флоренский, который был расстрелян большевиками в 1937 году, в своей "Записке о Православии", отметил, что не избежала нарциссизма и Русская православная церковь. "Люди всегда склонны сотворить себе кумир, чтобы избавить себя от подвига служения вечному и пассивно предаться простой данности, - констатировал он. - Для русских православных людей таким кумиром чаще всего является сам русский народ и естественные его свойства, которые они ставят перед собою на пьедестал и начинают поклоняться, как Богу... Может быть, соблазн такого самообожествления есть у каждого народа, но у русского он исключительно велик вследствие пассивности и рыхлости русской психологии и вследствие молодости народа, выступившего в истории тогда, когда пышная и бесконечно мудрая церковная культура уже сложилась".
Обратной стороной той же медали стал антисемитизм, родившийся в нашей стране еще в далеком прошлом и проявляющийся, к сожалению, до сих пор, особенно в околоцерковных кругах, представители которых выдают себя за «истинно православных верующих». Озабоченность таким положением побудила Святейшего Патриарха Алексия II во время первой же его поездки за рубеж встретиться с американскими раввинами и разъяснить им официальную позицию РПЦ, которая, конечно лее, не имеет ничего общего с подобным лжеправославием. В послании Предстоятеля РПЦ раввину А.Шпайдсру прямо указывалось, что «задача Русской Церкви - помочь нашему народу победить зло обособления, этнической вражды и узкоэгоистического национал-шовинизма».
Россия вот уже 10 лет живет в условиях относительной свободы. Нынешняя Конституция Российской Федерации, принятая в декабре 1993 г., является одной из самых демократических в мире. В ней впервые права человека провозглашены высшей ценностью. Они признаны неотчуждаемыми и принадлежащими каждому от рождения. Носителем суверенитета и единственным источником власти в стране назван многонациональный народ России. Так же впервые юридически закреплено идеологическое многообразие. Никакая идеология не может устанавливаться у нас в качестве государственной или обязательной. Запрещается издание законов, отменяющих или ущемляющих права человека.
РПЦ неоднократно высказывалась в эти годы против придания ей статуса государственной. «Ни господствующее положение в стране, ни государственный статус не являются для Церкви целью», - заявил Святейший Патриарх Алексий II в одном из первых же публичных выступлений после избрания на первосвятительский престол. Такова официальная позиция РПЦ и сейчас. В одобренных Архиерейским собором в августе 2000 г. «Основах социальной концепции» русского православия говорится, что «Церковь не должна брать на себя функции, принадлежащие государству», а государство, в свою очередь, «не должно вмешиваться в жизнь Церкви».
В первой половине 90-х годов мне довелось работать в Кремле, и, учитывая уроки прошлого, я предложил Ельцину создать новую для нашей страны схему контактов между главой государства и религиозными объединениями. Президент России, с одной стороны, и Предстоятель РПЦ, с другой, согласились с этим предложением. Поддержали его и другие религиозные лидеры.
Так в 1995 году родился Совет по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте Российской Федерации, куда вошли на условиях полного равноправия представители различных общин верующих, в том числе главный раввин России. Созданием Совета, как я полагал, решались бы сразу три задачи: 1) впервые за всю свою тысячелетнюю историю российское государство предоставляло бы религиозным деятелям право и одновременно реальную практическую возможность формулировать свою позицию по вопросу о взаимоотношениях с властями без оглядки на дирижерскую палочку чиновников госаппарата, 2) религиозные деятели впервые собирались бы за одним столом для совместной работы, постепенно преодолевая многовековые традиции нетерпимости к инаковерующим, 3) в канун предстоящих дебатов в парламенте по вопросу о замене принятого в 1990 г. Закона «О свободе вероисповеданий» новым законодательным актом по тому же вопросу государство могло бы получить квалифицированный совет со стороны тех, чьи интересы этот закон затрагивал в первую очередь.
Вскоре, однако, как в государственном аппарате, так и внутри РПЦ, резко активизировались те, кто хотел бы повернуть историческое развитие вспять и использовать православие в качестве государственной идеологии, призванной заменить рухнувшую идеологию советского атеистического режима. Внутри церковной ограды оказалось немало противников отделения от государства. Свобода вероисповедания напутала тех пастырей и архипастырей, которые не сумели «вписаться» в новую ситуацию.
Отсутствие опыта жизни в условиях «религиозно-мировоззренческого нейтралитета государства», наряду с недостатком христианской любви к людям, неумением, а порой и нежеланием заниматься настоящей миссионерской деятельностью, привели к тому, что уже в середине 90-х годов некоторые церковные деятели начали выступать с призывами к более активному вмешательству государства в сферу религии и к предоставлению РПЦ преимуществ перед всеми остальными.
В этот момент на защиту принципов демократического светского государства выступила Международная ассоциация религиозной свободы (МАРС), ее Российское отделение, учрежденное практически всеми организациями верующих России совместно с большой группой ученых и общественных деятелей. Эта организация была учреждена в 1992 году официальными представителями религиозных организаций России, к которым присоединились известные ученые-религиоведы, юристы и общественные деятели. Ее уставная цель - утверждение и распространение принципов религиозной свободы, а также защита всеми законными средствами права каждого человека на богопочитание и богослужение или отказ от того и другого в соответствии с личным выбором.
При создании этой организации в нее вошли, в частности, Русская православная церковь (с 1997 г. - в статусе наблюдателя), Русская православная старообрядческая церковь, Духовные управления мусульман, Католическая церковь в России, Церковь христиан-адвентистов седьмого дня, Союз церквей евангельских христиан-баптистов, Евангелическо-лютеранская церковь, Союз христиан веры евангельской-пятидесятников, Конгресс еврейских религиозных организаций и объединений России (КЕРООР). Позднее к ним присоединились новые члены МАРС: Ассоциация христианских церквей «Союз христиан», Федерация еврейских общин России (ФЕОР), Московская еврейская религиозная община «Бейт Талхум» и многие другие религиозные объединения.
Серьезным испытанием для МАРС стала борьба вокруг принятия в 1997 г. Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях». С самого начала позиция нашей организации была предельно четкой и определенной: новый закон должен соответствовать Конституции и международным обязательствам нашей страны. Одобренный Государственной Думой и Советом Федерации текст документа вызвал серьезные возражения значительной части верующих: они увидели в нем попытку ущемить их права. Президент Ельцин сначала отказался подписать этот закон, отметив, что он противоречит сразу 16 статьям Конституции и, по меньшей мере, трем международным договорам России. Позднее, однако, глава государства все же поставил свою подпись под несколько видоизмененным текстом закона.
После принятия закона 1997 года Российское отделение МАРС сосредоточило все свои усилия на защите прав религиозных организаций. При этом оно основывалось как на Конституции, так и на тех положениях закона, которые ей соответствуют. В то же время мы не отказались от имеющихся в нашем распоряжении законных средств для нейтрализации попыток ограничить - со ссылками на тот же закон - права религиозных меньшинств. По просьбе членов нашей организации, известных юристов А.В.Пчелинцева, В.В. Ряховского и Г.А. Крыловой Конституционный суд РФ дважды - в ноябре 1999 г. и в апреле 2000 г. - возвращался к этому вопросу и дал нескольким откровенно дискриминационным положениям закона такую интерпретацию, которая исключает возможность использовать их во вред религиозным организациям.
Плодотворными оказались и контакты РО МАРС с официальными государственными структурами, отвечающими за отношения государства с общинами верующих. Я имею в виду прежде всего Комиссию но вопросам религиозных объединений при Правительстве Российской Федерации, Департамент по делам общественных и религиозных объединений Министерства юстиции РФ и аппарат Уполномоченного по правам человека в РФ. Проблемы, возникавшие в связи с ущемлением конституционных прав верующих, ставились нами также перед соответствующим подразделением Администрации Президента и профильным Комитетом Государственной Думы. Во многих случаях мы находили с их стороны понимание и поддержку.
Сегодня мы можем с глубоким удовлетворением констатировать, что в итоге проведенной во исполнение закона 1997 г. перерегистрации религиозных объединений права юридического лица получили не только общероссийские структуры тех культов, которые перечислены в преамбуле к закону, но и практически все остальные централизованные организации, имевшие государственную аккредитацию до принятия закона, - всего 20215 религиозных объединений.
Таким образом, в борьбе между поборниками и противниками свободы совести в России на общефедеральном уровне восторжествовало зафиксированное в статье 28 Конституции право каждого «исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними». Это паша с вами общая победа, и мы можем ей гордиться. Не потому, что разделяем взгляды всех религиозных движений (каждый верующий вправе считать свою религию единственно истинной), а в силу приверженности идеалам прав человека.
Борьба, однако, не закончена, поскольку на местах, в российской глубинке (как, впрочем, и рядом с нами, в столице) власти не торопятся ориентировать свою политику на Конституцию и международное право. Угроза запрета нависла над 2095 религиозными организациями, которые не прошли перерегистрацию и теперь, следуя букве закона (с учетом внесенных в него зимой 2000 года поправок), «подлежат ликвидации». Не прекратились и вылазки фашиствующих элементов, в том числе и преступников-антисемитов, которые совершают акты вандализма на еврейских кладбищах в различных областях России.
В соответствии с действовавшим до последнего времени Положением о Совете по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте Российской Федерации одной из основных функций этого консультативного органа при главе государства было «участие в разработке современной концепции взаимоотношений государства и религиозных отношений». В мае нынешнего года, однако, эта функция была у Совета отобрана, и практически все религиозные объединения оказались отстранены от подготовки важнейшего документа, который затрагивает их судьбу самым непосредственным образом.
В печати опубликованы составленные за спиной представителей религиозных объединений «неофициальные» проекты концепции, которые направлены на изменение официальной политики государства по отношению к религии в нарушение Конституции и международных обязательств Российской Федерации. Речь идет о новой атаке на свободу совести в нашей стране. Таков, например, проект, подписанный г-ном Понкиным и тремя его единомышленниками. Суть проекта заключается в очередной попытке разделить религиозные объединения России на «наши» и «не наши».
Все эти - и многие другие - факты говорят о том, что, несмотря на утверждение принципов религиозного плюрализма, о подлинной веротерпимости в пашей стране говорить пока рано. Поэтому у Российского отделения Международной ассоциации религиозной свободы, как и у других правозащитных организаций, - непочатый край работы, которую надо продолжать до тех пор, пока в России не будет создано действительно открытое гражданское общество.


Назад	Вперед