Известный ученый-этнограф М.А. Членов пишет о горских евреях: "В последние годы они стали частью городской жизни там, где раньше лишь единицы расплывались в многоголосом хоре уличного шума - в Москве, в Петербурге, в Тель-Авиве и Вене... Чаще всего их с кем-то путают. Для москвичей они "азеры", часть огромной массы выходцев с Кавказа. Для немцев или австрийцев - часть турок, которые давно стали привычным элементом среднегерманского ландшафта. В Израиле они занимают место где-то по середине между "русим", многотысячной массой выходцев из Советского Союза, и "сфарадим", не менее многотысячной массой выходцев из стран Востока. И нередко на всех этих пространствах можно услышать вопрос - кто такие эти "евреи-горцы"? Где народились, откуда пришли, почему ушли?" Об этом и многом другом из истории и жизни этой необычной общины еврейского народа рассказано в этой книге.

Эта книга посвящена светлой памяти Таира Гилаловича Гуршумова (1948-1997), яркого представителя общины горских евреев, трагически погибшего три года назад. Одно из значений имени Таир - светящий, дающий свет. Благородный свет, который зажег Таир Гуршумов, не погас с его уходом из жизни. Его сыновья Заур и Акиф умело руководят экономической деятельностью и уделяют большое внимание помощи общине и иной благотворительной деятельности.

Книги бывают самые разные - серьезные и совсем лишенные этого ценного качества, направленные на выяснение истины или, наоборот, стремящиеся эту истину, если возможно, заменить. Но, с любой точки зрения, все они объединяются одной очень существенной целью - они должны отвечать какому-то интересу, должны заставить читателя взять в руки книгу, вместо того, чтобы, скажем, предаться разговору с друзьями, походу в ресторан, кабаре, театр или в другое развлекательное заведение и т. д. Иными словами, книги должны отвечать на реальный интерес - тогда они будут пользоваться спросом. Неудивительно, что огромное количество книг пылится на складах, а особенно пылились ранее, при советской власти, когда издавалось множество мало кому нужных книг, отвечавших на социальный, идеологический заказ правившей КПСС.

Настоящая книга, безусловно, стремится ответить на вопросы, которые интересуют весьма определенного, но вместе с тем постоянно увеличивающегося в количестве читателя. Это, прежде всего, сами горские евреи и те люди, большей частью, евреи, но не горские, которые с ними сталкиваются.

Первый серьезный ответ на их вопросы попытался дать известный израильский историк, профессор Иерусалимского Университета Мордехай Альтшулер, опубликовавший в 1990 г. в Иерусалиме пространную монографию под названием "Евреи Восточного Кавказа. История горских евреев с начала XIX в.". Книга была написана и издана на иврите, еврейском языке, который, к великому сожалению, слабо известен среди еврейской диаспоры бывшего Советского Союза, в том числе и среди горских евреев. Многие рванулись к этой книге, и... вынуждены были отойти от нее. Во-первых, язык... Во-вторых, книга была написана, как принято говорить, академическим языком и стилем, изобиловала большим количеством исторического статистического, демографического материала, что вообще составляет отличительную особенность превосходных в профессиональном отношении работ этого автора. Короче, книга Альтшулера, на которую столь велик, казалось бы, был спрос среди самых горских евреев, которые интересуются своим народом и его творческим наследием, оказалась недоступной для многих желающих ее прочесть. Точный перевод, очевидно, не мог бы снять той академичности, которая препятствовала бы ее распространению среди широкого читателя, и, в первую очередь, среди горского еврейства. И вот родилась эта несколько странная идея, породившая книгу, которую вы сейчас держите в руках. Двое русских евреев, один из которых - Иосиф Бегун, известный в прошлом активист еврейского движения, отдавший многие годы свободы для того, чтобы добиться прав на культурное возрождение советского еврейства, а второй - Валерий Дымшиц, исследователь из Петербургского Еврейского Университета, участвовавший несколько лет тому назад в экспедиции в районы традиционного проживания горских евреев, решили издать книгу о горских евреях, положив в основу "адаптированный" перевод книги М. Альтшулера, получив от него благосклонное разрешение на это, дополнив ее большим числом других литературных источников и снабдив все это своими собственными наблюдениями, комментариями и выводами. Двигало этими людьми то, что вообще-то о горских евреях известно очень немного. С одной стороны, этот предприимчивый, энергичный, сбитый в какие-то очень местные, очень "свои" объединения, народ известен многим людям, бывавшим на Кавказе, знакомым с повседневной жизнью северокавказских республик, сегодня повергнутых в трагедию и платящих по счетам недавнего советского и уже отдаленного царского колониального прошлого. Горские евреи неизменно присутствуют на страницах жизни Кабарды, Чечни, Дагестана, северного Азербайджана. Кое-где их называют татами, и сами они в какой-то нелегкий период своей жизни пытались называть себя этим именем, произведенным от названия языка. В последние годы они стали частью городской жизни там, где раньше лишь единицы расплывались в многоголосом хоре уличного шума - в Москве, в Петербурге, в Тель-Авиве и Вене. Далеко не везде глаз стороннего наблюдателя выхватывает их как нечто целое из толпы и определяет их тем странным названием, под которым они вошли в историю - "горские евреи", евреи-горцы. Чаще всего их с кем-то путают. Для москвичей они - "азеры", часть огромной массы, заполнившей в последние десятилетия рыночные пространства России. Для немцев или австрийцев - часть турок, которые давно стали привычным элементом среднегерманского ланшафта. В Израиле они занимают место где-то посредине между "русим", многотысячной массой выходцев из стран Востока. И нередко на всех этих пространствах можно услышать вопрос - кто такие эти "горские евреи"? Где народились, откуда пришли, почему ушли? Все эти вопросы задавали мне не только посторонние люди, интересовавшиеся неожиданно возникшим перед их глазами кавказским народом, но и, главным образом, сами горские евреи, которых последние события их богатой треволнениями судьбы совсем сбили с толку. Простые люди, привыкшие с уважением относиться к своим собственным авторитетам, людям, происходившим из известных и заслуженных семей.

В 1985 году судьба забросила меня в Дербент, столицу горского еврейства, третий город в ту пору в РСФСР после Москвы и Ленинграда по численности еврейского населения. Случайный знакомый, в домике которого я переночевал, бывалый автомеханик, горский еврей, на старости лет промышлявший шашлычным делом, говорил мне, русскому еврею из Москвы, так:

- Что у тебя на душе, милый? Говори, все говори! Для меня приезд таких людей, как ты - большая радость. Ты - моя кровь, моя нация - я тебя обязан любить.

- Наши на ашкеназах довольно охотно женятся, но чаше всего выходят замуж девушки за ашкеназа, потому что у ашкеназов мужчины очень хорошие, а женщины неприятные. Вообще, вы, ашкеназы - народ необщественный. У нас - если свадьба, похороны - все идут, а у вас... (махнул рукой). Рабочего человека среди ашкеназов нет. Не обижайся, это я так - среди своих говорю.

Действительно, отношения между ашкеназами и горскими евреями - как между двумя соперничающими братьями в одной семье. С одной стороны, ашкеназы, пробившие для горских евреев своего рода "окно в Европу", а в последнее время - зачинатели массового исхода в Израиль. С другой стороны, больно не похожи они на горских евреев во всем. Потому что очевиден не только факт принадлежности этого небольшого народа к евреям, но и не менее очевидно то, что горские евреи - кавказский народ, даже более точно, восточнокавказский, принадлежащий к мусульманской части этого региона. И когда лидеры т.н. "татского движения" говорили о своем народе как о кавказском, они не кривили душой. О том же говорил и покойный ныне знаменитый горско-еврейский этнограф Михаил Мататович Ихилов, человек, который один из очень немногих представителей горско-еврейской интеллигенции пытался многие годы противостоять поддержанной официальными властями Дагестана компании по "татизации" и "деиудаизации" этой небольшой части еврейства.

Продолжение в следующем номере